denyaleto в Там, где ночью светлоЗа полтора года "перемирия" я так и не привык к нему. Я не научился не думать о войне.
Каждое утро я просыпаюсь, выхожу на балкон и смотрю за тем, как солнце освещает мой город. Мне хочется дышать полной грудью, выходить на улицу и просто жить. Кажется, что сегодня все изменится и получится жить как прежде без мыслей о бомбежках и смертях сограждан. Но потом я выхожу во двор. На небольшой детской площадке я вижу старую поржавевшую детскую горку. Когда-то давно на ней малыши из моего дома катались и звонкий смех заливал весь двор. Мой взгляд всегда падает на невосстановимые раны от клыков войны на металлической горке. Дыры от осколков всегда напоминают мне, как летом 2014-ого на этой площадке погибла семья, которая жила в соседнем подъезде. Каждый год в годовщину их гибели, родственники и друзья приходят сюда, чтоб почтить их память.
Последнее время я не часто бываю на передовой, но мои коллеги регулярно бывают там, где люди не живут, а выживают; там, где война - это реальность, а мирная жизнь - экскурсия в центр города; там, где люди не могут просто перестать думать о войне; там, где ночью светло, как днем от залпов огня. Получая фотографии, я вспоминаю пустые глаза женщины, которая спустя год после гибели сына и внуков, не смогла смириться с вероломным преступлением, совершенным украинскими военными. Семья её сына жила в Горловке. Небольшой поселок, где каждый друг друга знает. Через год после трагедии мы приехали на развалины дома семьи Тув. Сквозь слезы мать Юрия Тув рассказывала о том страшном дне, когда её сына не стало. Я запомнил этот рассказ навсегда.
"В морге мне не разрешали смотреть. Я попросила, чтоб открыли. Я хотела посмотреть. Посмотрела. Правой руки у него полностью не было. Он был просто завернут в костюм. Нижней части лица не было. Остались только его глаза и залысина. Вместо рта - месиво. Просто замерший фарш, сделан в форме лица".
Её глаза были бездонными. Они были похожи на две раны, из которых не прекращала сочиться кровь. Но кровь была прозрачной. Слезы текли по её щекам и падали на землю, где лежал её сын.
...Вчера Горловку обстреляли вновь. Коллеги прислали фотографии обстрела школы, где рядом со зданием красуется яма глубиной в человеческий рост. Реакция украинской стороны была более чем предсказуемой - самообстрел из ручных минометов, которые у каждого "террориста" в доме по 5 штук. Подобное происходит каждый день.
Сообщение из Зайцево:
"Как минимум 15 жилых частных домов повреждено в поселке Зайцево на северной окраине Горловки в результате ночного обстрела со стороны украинских карателей. «Ночь была ужасной, обстреливали со вчерашнего вечера до самого утра. Повреждено минимум 15 домов. Жертв нет», — сообщила глава поселковой администрации Ирина Дикун. Она добавила, что на данный момент известно, что в некоторые из домов зафиксированы прямые попадания снарядов и мин. Данные продолжают уточняться".
***
"Перемирие" принесло в Донецк частичку мирной жизни. После работы я возвращаюсь домой. По телевизору - футбол, в интернете - веселые ролики и музыкальные клипы, по радио - летние хиты. И жизнь кажется такой же, как раньше. Но не для меня. В 2014-ом каждый из нас мечтал об этой тишине, хотелось мира любой ценой, чтоб не летали мины над головой, истребители не гудели и стирали с лица земли Донецк, чтоб навсегда замолчали автоматы. Как говорится, бойся своих желаний. Мы получили мир, точнее - квазимир: мир во время войны, где рядом уживаются радость мирной жизни и ужас войны. На окраинах ежедневно идут бои. Эта ситуация напоминает Средневековье, когда замки и крепости осаждали вражеские войска и только высокие стены защищали горожан от вторжения. Наши стены растут не вверх, а вниз. Наши стены - окопы, в которых наши защитники самоотверженно отдают свои жизни за свои дома, за горожан, за иллюзию мирной жизни для других, не для себя.
Меня обвиняют в плохом отношении к людям, которые вернулись и продолжают нормально жить без войны. Наверно, я просто им завидую, что несмотря на все, что происходило в городе они остались неизменными. Люди научились жить, не думая о горе и беде. Думать о войне, только когда об этом говорят по телевизору, но мне телевизор смотреть не приходится. Как сказала моя одна знакомая из фронтовой зоны, "Телевизор смотрим редко. Ведь события там показывают 2-хдневной давности". Но как люди в мирном городе, так и люди в фронтовой зоне просто хотят жить обычной жизнью, которая у них была до этого. Их желание естественное и это нормально. Каждый из нас хочет просто жить, просто радоваться миру и солнечным лучам, воздуху и ветру, простым житейским мелочам. Мне тоже так хочется, но внутри меня что-то не позволяет расслабиться и забыть.
За полтора года "перемирия" я так и не привык к миру во время войны. Я так и не научился не думать о войне.
Каждое утро я просыпаюсь, выхожу на балкон и смотрю за тем, как солнце освещает мой город. Мне хочется дышать полной грудью, выходить на улицу и просто жить. Кажется, что сегодня все изменится и получится жить как прежде без мыслей о бомбежках и смертях сограждан. Но потом я выхожу во двор. На небольшой детской площадке я вижу старую поржавевшую детскую горку. Когда-то давно на ней малыши из моего дома катались и звонкий смех заливал весь двор. Мой взгляд всегда падает на невосстановимые раны от клыков войны на металлической горке. Дыры от осколков всегда напоминают мне, как летом 2014-ого на этой площадке погибла семья, которая жила в соседнем подъезде. Каждый год в годовщину их гибели, родственники и друзья приходят сюда, чтоб почтить их память.
Последнее время я не часто бываю на передовой, но мои коллеги регулярно бывают там, где люди не живут, а выживают; там, где война - это реальность, а мирная жизнь - экскурсия в центр города; там, где люди не могут просто перестать думать о войне; там, где ночью светло, как днем от залпов огня. Получая фотографии, я вспоминаю пустые глаза женщины, которая спустя год после гибели сына и внуков, не смогла смириться с вероломным преступлением, совершенным украинскими военными. Семья её сына жила в Горловке. Небольшой поселок, где каждый друг друга знает. Через год после трагедии мы приехали на развалины дома семьи Тув. Сквозь слезы мать Юрия Тув рассказывала о том страшном дне, когда её сына не стало. Я запомнил этот рассказ навсегда.
"В морге мне не разрешали смотреть. Я попросила, чтоб открыли. Я хотела посмотреть. Посмотрела. Правой руки у него полностью не было. Он был просто завернут в костюм. Нижней части лица не было. Остались только его глаза и залысина. Вместо рта - месиво. Просто замерший фарш, сделан в форме лица".
Её глаза были бездонными. Они были похожи на две раны, из которых не прекращала сочиться кровь. Но кровь была прозрачной. Слезы текли по её щекам и падали на землю, где лежал её сын.
...Вчера Горловку обстреляли вновь. Коллеги прислали фотографии обстрела школы, где рядом со зданием красуется яма глубиной в человеческий рост. Реакция украинской стороны была более чем предсказуемой - самообстрел из ручных минометов, которые у каждого "террориста" в доме по 5 штук. Подобное происходит каждый день.
Сообщение из Зайцево:
"Как минимум 15 жилых частных домов повреждено в поселке Зайцево на северной окраине Горловки в результате ночного обстрела со стороны украинских карателей. «Ночь была ужасной, обстреливали со вчерашнего вечера до самого утра. Повреждено минимум 15 домов. Жертв нет», — сообщила глава поселковой администрации Ирина Дикун. Она добавила, что на данный момент известно, что в некоторые из домов зафиксированы прямые попадания снарядов и мин. Данные продолжают уточняться".
***
"Перемирие" принесло в Донецк частичку мирной жизни. После работы я возвращаюсь домой. По телевизору - футбол, в интернете - веселые ролики и музыкальные клипы, по радио - летние хиты. И жизнь кажется такой же, как раньше. Но не для меня. В 2014-ом каждый из нас мечтал об этой тишине, хотелось мира любой ценой, чтоб не летали мины над головой, истребители не гудели и стирали с лица земли Донецк, чтоб навсегда замолчали автоматы. Как говорится, бойся своих желаний. Мы получили мир, точнее - квазимир: мир во время войны, где рядом уживаются радость мирной жизни и ужас войны. На окраинах ежедневно идут бои. Эта ситуация напоминает Средневековье, когда замки и крепости осаждали вражеские войска и только высокие стены защищали горожан от вторжения. Наши стены растут не вверх, а вниз. Наши стены - окопы, в которых наши защитники самоотверженно отдают свои жизни за свои дома, за горожан, за иллюзию мирной жизни для других, не для себя.
Меня обвиняют в плохом отношении к людям, которые вернулись и продолжают нормально жить без войны. Наверно, я просто им завидую, что несмотря на все, что происходило в городе они остались неизменными. Люди научились жить, не думая о горе и беде. Думать о войне, только когда об этом говорят по телевизору, но мне телевизор смотреть не приходится. Как сказала моя одна знакомая из фронтовой зоны, "Телевизор смотрим редко. Ведь события там показывают 2-хдневной давности". Но как люди в мирном городе, так и люди в фронтовой зоне просто хотят жить обычной жизнью, которая у них была до этого. Их желание естественное и это нормально. Каждый из нас хочет просто жить, просто радоваться миру и солнечным лучам, воздуху и ветру, простым житейским мелочам. Мне тоже так хочется, но внутри меня что-то не позволяет расслабиться и забыть.
За полтора года "перемирия" я так и не привык к миру во время войны. Я так и не научился не думать о войне.
**